Как это смешно и правдиво одновременно:
«Две жопы это много» Штрихи жизни
И были девяностые...те самые, лихие. И ещё много какие.
Нежности у меня к ним нет даже на уровне ностальгии, но жизнь всегда полна оттенков, из которых ткутся пёстрые половики бестолкового человеческого бытия.
Вынырнула и у меня весёлая история, вспоминая которую неизменно хохочем всей семьёй...
Туговато тогда было как с деньгами, так и с одёжками.
Но вот однажды сложилось: маленькая студенческая копеечка и большой рынок с "джинсами на картонке".
Радость. Предвкушение. Разбег глаз, который требовалось сузить до конкретного попадания в ровно одну, но оптимальную вещь.
Опять свезло: у траченой бездорожьем "Газели" обнаружилась тётенька с туристическим столиком, на котором разложены были моднючие костюмчики. Белая рубашка и белые же стильные брюки.
Оно.
Зашла за фургончик, быстро "стриптизнула", влезла в брючки, застегнула рубашку, взглянула в осколок услужливо придерживаемого зеркала...и вспомнила бабушкину установку, что покупать надо ту вещь, которая вытягивает в тебе королеву. Или не покупать ничего.
В осколке отражалась она, королева. Стало быть, надо брать.
Взяла. В обмен на деньги тётенька протянула мне запечатанный пакет, сказав, что костюм, который я мерила, все меряют, а этот новёхонький, размер в размер.
Примчалась домой, спрятала в шкаф, потому как обучена была вещам "на выход", а не бездумному ношению обновок просто так.
"Выход" наступил к следующим выходным. Достала, ликуя, заветный пакет, бережно развернула, чтобы погладить. Показалось, что ткань не та, но, возможно, и вправду показалось.
Глажу брюки с одной стороны. Всё хорошо. Переворачиваю на другую и понимаю, что, наверное, только подумала, будто перевернула: гладила я только что заднюю часть, и она же вновь оказалась перед глазами. Перевернула. Опять задняя. Ещё раз. Она же. Раз пятнадцать - всё та же, простите, жопа.
В бешенстве и непонимании я влезла в странные брюки и осознала, наконец, что никакой галлюцинации: на мне пузырился шедевр дизайнерской мысли, состоящий из пришитых друг к другу двух задних частей.
Жопа спереди и жопа сзади.
Следующую неделю дом трясся от всех типов смеха: от ехидно-подначивающего до требующего справедливости.
Ушлую тётеньку я, конечно же, больше не встретила. Она, вероятно, точно знала регламент своих гастролей в каждом новом городе: даже если предположить, что мой случай и вправду был уникальным, то костюм, который она показывала, был несопоставим с тем, что она продавала.
Поначалу я всё-таки думала, что у меня получится его носить. Я придумывала способы как-то прикрыть предательский пузырь впереди, но у меня ничего не выходило.
Зато вышло у мамы.
Она спокойно попросила дать ей брюки, а когда получила их, то одним верным движением разорвала по штанине и выбросила в мусорное ведро.
- Две жопы - это много, Лиля, - коротко ответила она. И оказалась права.
А теперь проведу нехорошую аналогию.
Точно такое же у меня случалось с некоторыми людьми...
Теми, что даже в ответ на искренность и дружелюбие отчего-то отвечали обстоятельно развёрнутой задней частью тела.
Иногда я думала, что просто не с того бока зашла: у всех же есть она...эта часть.
Но потом понимала, что с другой стороны точно она же.
И когда теперь мне хочется порой придумать способ замаскировать увиденное или обнаружить то, чего мне не показывают, я вспоминаю маму и говорю себе о том, что только одна жопа - это нормально.
Две - про то, что надо рвать свои надежды по штанине и уходить в туман...
Лиля Град
